Глава 2. Особенности силуэта Минска в дореволюционный период

Минск принадлежит к древнейшим городам нашей родины.

В летописях о нем впервые упоминается в 1067 г. День гибели минчан от междоусобиц князей Всеслава и его братьев Ярославичей принято считать днем рождения города. И с тех пор история его развития связана с многочисленными войнами, пожарами, разрушениями и возрождениями на крови и пепелищах. «В 1949 г. они (раскопки.– Л. П.) увенчались открытием останков каменного фундамента храма XII в. с княжескими погребениями в нем, нахождением изображений родовых княжеских знаков Рюриковичей и другими ценнейшими находками. Таким образом, были открыты останки древнего Минска в раннефеодальную эпоху»[13].

Древнее минское замчище располагалось у самого впадения Немиги в р. Свислочь, на небольшом возвышении в пойме. Территория минского замчища была окружена рвом и стенами. С южной стороны находились ворота. За ними размещалась площадь, Униатская церковь и пять жилых кварталов. Постепенно город стал разрастаться, появилась Нижняя торговая площадь (ныне площадь 8-го Марта). По берегам Немиги и Свислочи селились ремесленники. Начиная с XII в. в Минске стали строить церкви и монастыри, которые господствовали в его силуэте.

После заключения Люблинской и Брестской уний в городе начали строить католические церкви. В это время стала формироваться Верхняя торговая площадь, которая стала позднее главной площадью города, где были построены важнейшие здания тех времен. Господствующим в силуэте города и площади стал кафедральный костел, построенный в 1633 г. Город в плане имел овальную форму и был окружен валами с бастионами и рвом.

Центр Минска складывался длительное время и состоял из Старого замка, Нижней и Верхней торговых площадей. Старый замок несколько возвышался над Нижней торговой площадью. Для Верхней площади была выбрана господствующая по отметкам рельефа территория. Площади и замчище соединялись короткими улицами, причем Нижняя площадь выполняла функции связующего элемента, занимая наиболее низкие отметки территории.

В XVIII в. сооружаются каменные монастыри с костелами бонифратов, кармелитов, бенедиктинцев, дом мариавиток, на Троицкой горе – Вознесенский монастырь, дом масонов, деревянная каплица св. Роха на Золотой горке, иезуитский монастырь (переименованный в кафедральный Мариинский собор) и дом губернатора[14].

Главный элемент композиции городского плана – Верхняя торговая площадь – по пропорциям приближалась к квадрату, со стороной около 130 м. Площадь была настолько просторной, что вмещала всех горожан. Наиболее значительное место на ней занимала городская ратуша. Над главным четырехколонным портиком поднималась квадратная в плане башня со шпилем. Весь комплекс площади формировался с учетом требований барочной архитектуры. Но его нельзя назвать типичным ансамблем барокко. Культовые здания группировались живописно, свободно, организуя ансамбль, в котором отдельные части подчинены единому художественному замыслу.

Архитектура площади в целом определяется ее барочным стилем и сложным многобашенным силуэтом. Огромные для своего времени монументальные здания, расположенные в центре, в четыре-пять раз превышавшие средний уровень застройки, высоко поднимались над старым городом своими башнями и нефами базилик.

Выразительный силуэт Минска феодального периода определялся прежде всего социальными условиями и функциональными потребностями. Город размещался очень компактно на небольшой территории, причем для культовых сооружений и зданий для аристократии выбирались наиболее высокие места и это, естественно, влияло на построение силуэта города. Но одновременно с этим силуэт приобретал символическое, социально-политическое значение. Даже издали он внушал мощь и силу господствующего класса не только неприятелю, но и эксплуатируемому населению. Ярко выступали объемы главных зданий, жилые дома составляли их фон. Человек, пешком или на коне приближаясь к городу, легко читал его структуру и силуэт.

Силуэт города, являясь важнейшим элементом ориентации, становился также средством сильного эмоционального воздействия. Постепенно разрастаясь вдоль загородных дорог и образуя радиальную систему плана, Минск все больше членился на «аристократическую гору» и «демократический подол». Крепость с деревянными и каменными стенами и башнями, с комплексами церквей и монастырей на горе, одноэтажными деревянными домами, с узкими тупиковыми улочками у подножия горы, скученность застройки при отсутствии парков и минимальном количестве площадей – таков общий архитектурный облик Минска рассматриваемого периода.

В конце XVIII в. из общего количества 1080 городских зданий 1032, или 95%, были жилыми, в основном деревянными и одноэтажными. Двадцать пять храмов и монастырей, или около 2,5% городской застройки, резко выделялись по высоте, масштабу, архитектуре и материалу стен на общем фоне жилой застройки. Несмотря на их относительно небольшое количество, именно они составляли архитектурно-художественную характеристику города и его силуэт.

После воссоединения Белоруссии с Россией Минск стал губернским городом. Приобщение к русской градостроительной культуре создало условия для дальнейшего развития белорусского градостроительства. Восточные славяне всегда были умелыми градодельцами. С давних времен они владели искусством архитектурного ансамбля, самобытностью, красочностью и необыкновенной живописностью архитектурных форм, умелым использованием природных условий, богатейшей палитрой средств построения силуэта города.

7 рисунков и снимков старого Минска

В XVIII в. произошли значительные перемены в облике Минска в соответствии с проектными планами, разработанными в 1733, 1783, 1793, 1797 гг. В них было намечено уничтожение земляных укреплений, приведение улиц в геометрически четкую систему, развитие города вдоль р. Свислочь, устройство новой городской площади. С учетом преемственности были последовательно разработаны проектные планы 1800, 1810, 1817, 1853 гг. Планы Минска тех лет отличались своей жесткой регулярностью. При этом на рельеф зачастую особого внимания не обращалось. Наличие же реки всегда отражалось в планировочной композиции города. Площади, расположенные вдоль Свислочи, соединялись между собой параллельными улицами. Архитекторы заботились о стилистическом единстве площадей и гармоничности силуэтного решения города.

С упорядочением планировки Минска существенно изменился и его архитектурный облик. Комплекс Базилианского монастыря был перестроен под здание присутственных мест. На месте костела Базилианского монастыря был сооружен пятиглавый собор. Было разрушено здание ратуши, изменилась застройка большинства улиц. Во второй половине XIX в. центр города переместился на самое высокое по рельефу место (ныне район театра им. Я. Купалы), возвышающееся над Соборной площадью до 10 метров.

Во второй половине XIX в. Белоруссия вступила на капиталистический путь развития. Происходил значительный рост промышленных предприятий. В проектном плане 1853 г. предусматривалась организация кварталов для каменных кузниц и слесарен на берегу Свислочи. Специальные территории проектировались для кожевенных и свечных заводов в нижнем по отношению к городу течении реки. Одним из важных факторов, менявших планировочную структуру, был железнодорожный транспорт с пассажирскими, товарными и сортировочными станциями, паровозными депо и железнодорожными ветками, проходящими к промышленным предприятиям. В 1871–1873 гг. были построены Московско-Брестская и Либаво-Роменская железные дороги, проходящие через Минск. Они заняли большие территории в городе, обрастая новыми промышленными предприятиями, вокзалами и жилыми районами.

Сравнение планировки Минска начала XIX в. с планировкой начала XX в. показывает, что последняя складывалась стихийно, без градостроительного замысла. Новые районы строились с ломаными, кривыми, узкими улицами, без площадей, с деревянной, одноэтажной застройкой. Промышленные предприятия размещались по берегам Свислочи. В верхнем течении ее была построена бисквитная фабрика, в центре города за счет вырубки городского парка – электростанция, ниже по течению – кожевенный завод, скотобойня, металлообрабатывающие промышленные предприятия, сбрасывающие неочищенные стоки прямо в Свислочь. Небольшая река превратилась в сточную канаву. Площадь зеленых насаждений резко уменьшилась. Планировкой города стали заниматься землемеры, и он стал расти хаотически.

Большая часть зданий была однообразна и художественно безлика. Жилые кварталы застраивались домами в 1–3 этажа, чрезмерно скученно, особенно в районе Комаровки, Переспы, Романова, Ляховки.

Большая часть строящихся новых каменных зданий не украшала город, художественное единство исторически сложившихся ансамблей утрачивалось, гармония силуэта была нарушена. Ведущим принципом стало выделение каждого здания из окружающей его среды. Архитектура домов, которые могли бы формировать ансамбли и силуэт города, превратилась в рекламу буржуазного богатства и безвкусицы.

В дальнейшем, в период развития капитализма, формирование силуэта Минска приобрело свои специфические черты. При игнорировании природно-ландшафтных условий наиболее влияющими стали социально-политические и технико-экономические условия. Проекты планировки города не составлялись. Здания и сооружения железной дороги, фабрики и промышленные предприятия занимали значительные территории, особенно хаотичной стала прибрежная зона р. Свислочь. Возросло количество культовых сооружений, которые занимали лучшие участки и предопределяли силуэт города. В начале XX в. в Минске насчитывалось 14 православных церквей, 5 костелов, 50 синагог, 1 мечеть, 2 монастыря и 70 часовен. Значительно возросло и количество зданий и сооружений, формирующих силуэт. Появились гостиницы, производственные корпуса и др.

В архитектуре зданий конца XIX – начала XX в. преобладали черты эклектизма – смешение стилей разных эпох в одном сооружении и различные подражания какому-либо древнему стилю. Особое внимание уделялось силуэту и декору фасадов. Примерами могут служить ранее существовавшие дом архиерея в архиерейском подворье, гостиницы «Европа» и «Париж», кинотеатры «Гигант», «Эден» и «Модерн».

Эти здания, безусловно, участвовали в силуэте города и придавали ему своеобразие, но из-за хаотичного размещения, скученности и частичной потери принципов организации ансамблей ослабили композиционную целостность и художественное единство силуэта.