Вдоль по Немиге

«Вечерний Минск», 10 октября 1985

На Немиге снопы стелют головами,
молотят цепами булатными,
на току жизнь кладут, веют душу от тела...

Так рассказывает «Слово о полку Игореве» про битву между полоцким князем Всеславом и южнорусскими князьями Ярославичами, что произошла на Немиге в 1067 году, почти за 120 лет до создания «Слова».

В современных примечаниях к великому памятнику славянской культуры доводилось читать, что Немига – небольшая река, на которой стоял Минск. А сейчас Немиги – нет. Но минчане, которым сегодня лет по 60 – 70, речку Немигу помнят. На их глазах ее опустили в трубу коллектора, А течет ли она там – поди разгляди под землей...

Минувшим летом в суетном течении жизни нашего немаленького города соединились события, с которыми захочешь – не разминешься. Первое – 800-летие «Слова», что отмечается во всем мире. Другое куда скромней, так сказать, местного масштаба. Но какого минчанина оставит равнодушным тот факт, что прокладывается вторая линия городского метро? И проходит она через долину, где прежде текла Немига. Стали метростроевцы закапываться тут и попали... прямиком в XI век. В центр Минска того времени. Вот это – новость! Тут даже людям с экскаваторами пришлось посторониться. Будущую станцию метро перенесли на сорок метров. А на прежнем месте стали работать археологи. И раскопали древнее замчище.

Как видим, каждое из этих событий – повод посмотреть: что же стало с речкой Немигой?

Главный геолог «Минскметростроя» Александр Антонов и руководитель раскопок на замчище заведующий сектором археологии Института истории Академии наук Белоруссии, доктор исторических наук Георгий Штыхов замысел пройти руслом Немиги поддержали сразу. Оно и понятно: у обоих к Немиге интерес профессиональный. И что важно – такой же к делу подход. Как раз этого мне не хватало.

Штыхов открыл свои исторические карты, на которых еще вьется голубая жилка Немиги. Антонов, поднаторевший в изыскательских делах, раздобыл для всех «рыбацкие» сапоги, плотные метростроевские куртки, каски и фонари. Я добился благословения попечителя подземельной Немиги – треста «Гордормеханизация», после чего к нам присоединился Валерий Пинчук, главный инженер дорожно-эксплуатационного участка Московского района Минска.

Начать мы решили, конечно, от истока, который представлялся нам аккуратной криничкой Если и не напьемся, думали мы, то умоемся той самой водой, что питала Немигу тысячу лег назад, и тронемся в дорогу...

Карты картами (в них обнаружились противоречия), а ведет нас к истоку Немиги все-таки язык. Опрашиваем старожилов Минска. И постепенно выходим к перекрестку улицы Грушевской и Разинского переулка. Неподалеку отсюда 6ыло обширное болото, из которой вытекал ручеек. Сегодня же на месте болота лишь небольшая впадина – «потное место» Воды нигде не видно, но заме чаем крохотный желобок, что мог быть началом Немиги: трава в нем высокая, сочная, с редкими клочками осоки. Почти полтора километра идем мы по этому воображаемому ручью и оказываемся у железнодорожной станции Минск-Товарная, бывшего Александровского вокзала города. Начиная отсюда, Немига становилась когда-то значительной речкой ( а чем сходятся все исторические карты и описания) и продолжалась три километра.

На поверхности воды по-прежнему нет, но тут открывает свои карты Валерий Пинчук. Перед нами план его хозяйства – подземных водных коммуникаций. Валерий безошибочно ориентируется в этом лабиринте и одним уверенным движением руки прочерчивает весь подземный путь Немиги. Потом мы подходим к одному из колодцев близ станции и выворачиваем тяжелую чугунную крышку, На дно колодца отважно прыгает солнечный луч, и на глубине трех метров мы видим живую серебристую змейку. Течет ручей. Воды в нем не больше, чем из кухонного крена, открытого до упора. И все же мы с облегчением вздыхаем: есть исток.

Немига – течет. И вода в ней – живая!

Я достаю фотоаппарат, и тут Пинчук смущенно кашляет и деликатно просит:

– Не снимали бы пока. Почистить надо.

Присматриваемся. Ручей продирается через горку хлама, в воде тускнеют пустые консервные банки...

С этого места еще метров пятьсот течет Немига под землей вольно и подпитывается грунтовыми водами. Потом, под улицей К. Цеткин, она попадает в узкую трубу коллектора – всего 80 сантиметров диаметром, даже не четвереньках не проползешь. Спуститься в коллектор можно только через километр: на перекрестке улиц Мясникова и Ногина, где он уже в рост человека.

Тут Пинчук сдает нас с рук на руки непосредственному смотрителю Немиги – мастеру участка Михаилу Леонову.

Открываем еще один колодец. Из него несет затхлым запахом подземелья. Замечаем, что ручей успел стать шумным потоком..,

Михаил опускает узкую железную лестницу и честно предупреждает:

– Удовольствие ниже среднего. Не прогулка. Может, всем лезть не стоит?

Решаем перегруппировать силы. Антонов, Леонов и я пойдут под землей, а Штыхов – поверху, по бывшей долине реки, проследить которую помогают старые деревья. Место встречи и обмена впечатлениями – устье Немиги.

Поочередно спускаемся в узкое горлышко ямы: слой асфальта, потом – земли, наконец, бетон, Глубина четыре с половиной метра. Разведешь руки, уткнешься ладонями в сырые стены, воды – чуть ниже колена. Черпаем ее пригоршнями – прозрачная. Нюхаем. Вода как вода. Похоже, чистая. Несколько шагов по течению и – не видно ни зги. Включаем фонари. Из темноты выступает труба. «Метр семьдесят пять»,– сразу уточняет Антонов. Ростом он на пять сантиметров выше и вынужден в буквальном смысле преклоняться перед Немигой.

Коллектор сложен из бетонных колец, точно таких же, что используют сегодня для самых обычных колодцев. Через каждый метр – стык. Только наш колодец – словно опрокинулся. С чем можно его сравнить? Пожалуй, с лежащим стволом диковинного пустотелого дерева, возрастные кольца которого, как у бамбука, идут снизу вверх. Еще немного воображения, и эти кольца можно тоже принять за годичные. Тогда получается, что, попав в нутро «дерева», по такому «стволу» можно пройти от древних его корней до современной кроны. И проводник на этом пути – сама Немига, что журчит перед нами. Ширина у нее здесь такая, что можно опереться ногами сразу на оба берега – левый и правый. Как на речушках нашего детства...

Немига – колыбель Минска. И с этим утверждением вряд ли станут спорить самые строгие ученые. С доисторических времен речка намывала по своим берегам и в дельте грунтовые наносы, на которых во второй половине XI века стали селиться наши далекие предки. Старое поселение существовало на реке Менка (вероятно, от нее пошло изначальное название города – Менск). Новым, более подходящим для города-крепости местом оказалось устье Немиги.

При впадении в Свислочь Немига растекалась на два рукава, словно для того, чтобы баюкать в объятиях детинец древнего Минска, крепостные валы со всех сторон были окружены водой. По тем временам это были неприступные укрепления. Немига, как мать, давала городу жизнь, она же ее охраняла. «Сердце» города – его замчище – Немига соединяла с остальным городским организмом. Вверх по ее течению поднимался, ветвился, разрастался посад. Тут селился мастеровой и торговый люд. Строились прямо у воды. Речка помогала удовлетворять самые обыкновенные житейские нужды. Да и в поверьях того времени вода была жилищем духа-покровителя, такого же близкого божества, как и пламя, разводимое на семейном очаге.

В XIII веке Немига оформилась как уникальная (другой такой в Белоруссии не было!) улица-река. И как «притоки» подходили к Немиге с разных сторон крохотные улочки. Жило тогда в замчище и на посаде полторы тысячи человек. Крупный был город по тем временам.

Свет фонарей выхватывает метров 10–15 водопротоки и растворяется в густой темноте. Идем гуськом, ощупывая ногами каждую выщербину бетонного русла. Кольца – как близнецы. Отличаются только тем, что от некоторых ответвляются узкие «притоки» – трубки для уличных ручьев, что пополняют Немигу во время дождей.

Дождевые стоки – сухие. В Минске стояла изнуряющая жара. Немига по-прежнему едва достигает колена. Но вдруг замечаю над головой полузасохшую веточку, застрявшую в стыке между кольцами.

– Нам повезло,– басит над ухом Миша.– Когда начинаются ливни, тут воды под завязку, аж через колодцы наружу прет.

Ну, а сколько же воды в Немиге в такую сушь? Чтобы это подсчитать, нам, кроме глубины, нужно знать еще и среднюю скорость течения. С этим сложней. Уж очень Немига разная. То лениво разливается почти на одном месте, то вдруг так заторопится, что вскипает у ног. Как и каждый из нас в водовороте жизни, эта речушка то замедляет свой ход, то мчится, сломя голову... Кажется, я слишком увлекаюсь поэтическими сравнениями и одно из них высказываю вслух. На что Антонов, гидролог по образованию, сразу же прозаично замечает:

– Да это меняется наклон коллектора: перепады тут, пожалуй, от трех до пятнадцати градусов. Угол больше – течет быстрей...

И в прежние времена небольшой была речка Немига: в среднем две сажени (чуть больше четырех метров) в ширину. Но с крутым нравом. Во время весенних паводков и проливных дождей, когда сбегались и ней потони воды с окрестных улиц, сносила настилы, хлестала в подвалы, затопляла даже первые этажи домов. Для откачки воды вызывали городскую пожарную команду. В одном из наводнений утонула женщина, о чем бесстрастно рапортовал полицмейстеру пристав Немигского участка.

Строптивой была Немига неспроста. Она словно мстила нерадивым хозяевам своих берегов. Ведь что бывало: течет речка прямо у порога, выходят жильцы с ведром помоев или мусора и – бух! – в воду...

В историческом архиве Белоруссии мне разыскали пухлое «дело о Немиге», которое в 1912–1917 годах вела Минская управа. В бумагах этих отмечается, что на всем протяжении от Александровского вокзала Немига «имеет относительно чистую воду и характер проточного ручья и только против обойной фабрики Конторовича впервые получает грязный вид из-за спуска окрашенных вод»... Засорение привело к тому, что в нижнем течении ширина «стесненной жителями речки» стала доходить всего до сажени, глубина – до четверти сажени (около полуметра). А проезд по ветхим немигским настилам представлял «неминуемую опасность для ездоков». На чистку Немиги и ремонт мостков ежегодно затрачивались значительные суммы. В конце 1912 года устройство постоянного закрытого железобетонного коллектора «для достижения быстрого хода воды» отцы города признали «вполне основательным и целесообразным». В 1914-м была утверждена смета строительства. Но началась первая мировая война.

К сооружению коллектора приступили только через двенадцать лет. И здесь, кстати говоря, ошибается Белорусская Советская Энциклопедия (том VII), где утверждается, что Немига заключена в коллектор в границах города в XIX веке. Даже в 1926 году заковали в бетон только нижнюю часть речки. Тут решающую роль сыграло строительство близ Немиги обувной фабрики «Луч». Очень уж оказалась заинтересованной в коллекторе фабрика, и, пожалуй, не в последнюю очередь ради того, чтоб скрыть от глаз минчан сброс своих неочищенных вод. А в верхнем течении Немига еще долго, до 1955 года, струилась по улицам, как веселый и полноводный арык, и украшала нашу не слишком богатую водой столицу...

В друг лучи фонарей, что беззаботно плясали впереди, упираются в бетонный завал. Оторопело останавливаемся: что это? Запруда? Тогда куда же уходит вода? Подходим ближе: течение резко виляет в сторону. И там, во мраке, стоит угрожающий гул, что множится эхом бетонного ущелья. А за завалом зияет пустое русло.

Сворачиваем. Идем, прижимаясь к стенкам кривого коридора. С опаской смотрим вперед. Наконец, видим: угол наклона русла становится углом падения. Немига, как крохотная Ниагара, с брызгами и клочьями пены срывается в бездну. И, упав с высоты двух-трех метров, сливается с маслянистым, в радужных разводах мазутных пятен, потоком.

Можно ли пройти дальше по течению? Михаил, единственный из нас обладатель гидрокостюма, обвязывается страховочной веревкой, скользит по воде вниз и сразу проваливается по грудь.

Шаг вперед – еще глубже.

– Да-а. Мелок брод –по самый рот. Тяните назад!

Все-таки тупик. Дальше хода нет. А до цели – места слияния Немиги со Свислочью – пройти оставалось всего ничего: 200 метров.

Оказывается, линия метро, что пройдет на глубине коллектора, неизбежно отсечет его часть, вот речка и отводится в коллектор «центр», где смешивается с прочими городскими стоками, в том числе – промышленными. И выходят воды Немиги к Свислочи за несколько километров от изначального устья. По сути это уже не Немига...

Выходим к ближайшему колодцу. Но, прежде чем подняться по знакомой лестнице, подсчитываем, сколько же воды перекатывается по руслу Немиги. И сами удивляемся результату: тысяча кубометров в час. В сутки – 24 тысячи...

Нет, не похожа Немига на мифическую Лету, хоть тоже течет под землей, почти в могильном склепе. В водах Леты забывались все земные дела, вся прошлая жизнь. А Немига, течением которой словно соединяются многие исторические события, помогает услышать и увидеть, как течет от самых своих истоков подлинное время.

Река эта – уникальный живой памятник. Сегодня наши государством охраняются старые постройки как памятник определенного времени. Но разве менее достоин государственной охраны памятник, что времена эти – прошлое, настоящее, будущее – соединяет?

Конечно, нужны памятные знаки у истока Немиги и в местах, где она протекает. Но главный-то памятник – сама Немига. Заново тут ничего создавать не надо. Вот только показать бы ее людям. Дан возможность если не ступить в нее, то послушать, посмотреться в ее зеркало. Не полезут же, в самом деле, все желающие в коллектор...

Как вывести речку или хотя бы небольшой участок ее из «трубы забвенья»?

Вот тема для размышления, что родилась, пока шли мы вдоль по Немиге. И подумать об этом стоит вместе с вами, читатель.

Виктор ЖУК
Материал публикуется с сокращениями. Полный текст в «Беларуси, № 12.